Израиль предлагает....

Все самое новое в лечении онкологии Говорят, что одинаковых людей не бывает, именно поэтому организм каждого из нас по-разному реагирует на одно и то же заболевание. Исходя из этого, идея персонализированной медицины стала одним из ведущих направлений в этой области, так как реалии времени требуют совсем иного подхода в лечении пациентов. Последние исследования и современные протоколы лечения подчеркивают уникальную возможность адаптации терапии к конкретным характеристикам заболевания каждого больного. Новое направление медицины позволяет врачу в тесном сотрудничестве с пациентом создать единственную и уникальную в своем роде концепцию лечения. Прогрессивная медицина уже давно осознала, что стандартный подход к потребностям каждого больного устарел, и это понимание привело к тому, что уже более 30% лекарственных препаратов, которые были одобрены FDA в 2017 году, связаны именно с персонализированной медициной и фармакогенетикой. Мы хотим рассказать о новейших достижениях и перспективах развития в области персонализированной медицины, успешно применяемых в Израиле в лечении онкологии. Вопрос: В чем заключаются преимущества персонализированной медицины по сравнению с конвенциональной онкологией, основные принципы которой основаны на статистическом анализе результатов? Анализируя механизм и нюансы развития заболеваний, ученым удалось выяснить, что на самом деле разнообразные характеристики существуют не только у каждого вида рака, но и у отдельно взятой опухоли. Даже тогда, когда рак присутствует в одном и том же органе, существуют подтипы онкологических заболеваний, которые ведут себя по-разному. Следует знать, что опухоль сама по себе является не статичным образованием раковых клеток, а активно развивающейся системой. Исходя из этого, характеристики опухоли могут меняться как до, так и после лечения, а ее метастазы существенно отличаются от первичной опухоли как в морфологическом плане, так и по метаболизму и структуре самозащиты. Еще совсем недавно большинство методик лечения различных форм рака носили именно «статистический» характер, когда лечение пациенту назначалось без предварительной «подгонки» лекарственных препаратов для каждого больного и без соответствующего данному случаю прогнозирования воздействия медикаментозных средств. Вопрос: Каким способом сегодня медики подбирают нужный вариант терапии рака? В настоящее время израильские врачи работают на основании принципа индивидуального подхода, принимая во внимание общие показатели медицинской статистики. В своей работе они учитывают все: конкретные характеристики опухоли, включая ее месторасположение, вид и стадию заболевания, историю болезни, ответную реакцию организма на предыдущие методики лечения, возраст. Кроме того, на выбор лечения влияет не только форма рака, но и общее состояние больного. Основной принцип персонализированной медицины заключается в ее универсальности. При лечении конкретного онкологического пациента можно использовать стратегию индивидуализированной терапии и целевую диагностику, вот только каждый ли пациент нуждается в этом. Дело в том, что на данный момент существуют неоспоримые виды терапии, 100% эффективность которых доказана положительным опытом, поэтому не стоит вновь заниматься поиском других типов лечения, когда в действующем арсенале медиков есть то, что эффективно работает. Вопрос: Как понимание молекулярной природы рака влияет на выбор лечения? В качестве классического примера приведем рак легкого. Диагностика данного заболевания в обязательном порядке включает проведение целенаправленных проверок биоматериала опухоли на геномные биомаркеры. На любой стадии заболевания, начиная с его развития, и через год-два после лечения, независимо от того, какая терапия была получена, можно изучить генетический профиль опухоли. Исходя из характеристики обнаруженной мутации, врачи могут правильно подобрать препарат, направленный непосредственно на уничтожение именно этой мутации. А вот при раке молочной железы эта задача ограничена, так как это напрямую связано с особенностями данной формы онкологии: злокачественная опухоль груди отличается низким уровнем экспрессии генов, что мешает генетикам точно определить достаточное количество мутаций, а фармакологам – разработать нужное количество лекарств. Поэтому онкологи не обладают большим спектром биологических препаратов, механизм действия которых основывается на молекулярном профиле опухоли. Однако это совсем не означает, что рак груди лечат менее результативно, чем рак легкого. Для лечения данного заболевания тоже создан целый ряд эффективных медикаментозных средств: 12 химиотерапевтических препаратов и 5 лекарств гормональной группы. В распоряжении израильских онкологов большой выбор препаратов, в результативности которых они уверены. Но подчеркиваем, что специалисты могут изменить стандартный режим противораковой терапии, применив принципы персонализированной медицины в том случае, когда конвенциональные методики лечения полностью себя исчерпали. Вопрос: Сколько уже создано препаратов и сколько генов обнаружено? На сегодняшний день в арсенале фармацевтов и врачей уже имеются несколько десятков био- и иммунотерапевтических препаратов, а в исследовательских лабораториях и в процессе клинических испытаний их уже сотни. Что же касается количества генов, то на данный момент ученым удалось обнаружить 22 тысячи генов, из которых только несколько сотен отвечают за развитие онкологических заболеваний. С клинической точки зрения онкологи могут проверить 300, 400 или 600 генов, в зависимости от вида анализа, чтобы определить мутацию. Однако напоминаем о печальном соотношении: десятки лекарственных препаратов против сотен мутаций. Поэтому даже при выявлении мутации врачи не всегда могут назначить целенаправленную терапию, так как не располагают достаточным арсеналом лекарств. Хотя бывают и такие случаи, когда обнаруживается непрогнозируемая мутация в определенном типе опухоли, о существовании которой медики и не подозревали, но, по счастливому стечению обстоятельств, эффективный таргентный препарат для нее уже разработан. В любом случае следует помнить, что исследования по поиску изменений в геноме опухоли находятся в процессе эволюции, а значит впереди у ученых еще много открытий. Именно поэтому мы рекомендуем всем онкологическим пациентам пройти проверку на определение молекулярного профиля опухоли. Вопрос: В чем состоит разница между генетическими и геномными проверками в онкологии? Всем известно, что человеческое ДНК содержит генетический код, задача которого – передача жизненно необходимой информации из поколения в поколение, а значит и повреждения в ДНК тоже передаются по наследству. В качестве примера можно привести широко известную мутацию гена BRCA, в несколько раз увеличивающую риск развития рака молочной железы. Цель онкогенетического тестирования – лабораторный анализ крови, определяющий наследственную предрасположенность к определенной форме рака. Цель геномного тестирования – изучение профиля генетических мутаций, находящихся в злокачественной опухоли. В последнее время в Израиле в области персонализированной диагностики стали успешно применять одну из инноваций – жидкую биопсию (тест DNA liquid), или анализ опухолевой ДНК, представляющую собой обычный забор венозной крови, который раньше применяли только в случаях невозможности забора тканей на биопсию. Но так как тест DNA liquid является весьма информативным видом молекулярной диагностики, поэтому рекомендует всем онкопациентам пройти этот тест. Именно он в 70% случаев позволяет получить полные данные о генетических признаках опухоли. А в тех случаях, когда онкологи не могут обнаружить предполагаемую мутацию, то тогда они направляют пациентов на конвенциональный вид биопсии, т.е. забор ткани. Несмотря на то, что тест DNA liquid показан пациентам с любыми формами рака, к сожалению, позволить пройти его могут не все, так как это исследование является довольно дорогим «удовольствием». Однако следует помнить, что и обычную биопсию по определенным причинам (например, в случае рецидива или недоступной локализации опухоли) тоже нельзя провести. Вопрос: Сможет ли в будущем иммунотерапия заменить химиотерапию? Возможно, но уж точно не в ближайшее десятилетие. Дело в том, что химиотерапевтические препараты способны создавать новые мутации, следствием чего является образование антигенов, презентацию которых можно наблюдать на поверхности клеток опухоли. Эти антигены тоже являются дополнительной мишенью для иммунотерапевтических препаратов. На основании вышесказанного, сочетание химио- и иммунотерапии уже является сильной стратегической и тактической комбинацией лечения, эффективность которой доказали уже сотни исследований по всему миру. Во всяком случае ведущие онкологи мира уверены в том, что химиотерапия не исчезнет. Вопрос: Клиническое и молекулярное сочетанной терапии это новые виды лечения онкологии. Тогда нет ли финансового интереса фармакологических компаний в применении химиотерапии? Дело в том, что 99% химиотерапевтических препаратов – это дженерики, поэтому их стоимость, по сравнению с препаратами персонализированной медицины, довольно низкая. И в данном случае у коммерческих компаний имеется лишь один интерес поставлять фармакологический продукт на медицинский рынок – это его эффективность, доказанная наукой. Вопрос: Химиотерапия является одним из методов профилактики рецидива онкозаболеваний. Почему же иммунотерапевтические средства до сих пор не используются в этом же качестве? Увы, но для этого нет достаточных клинических доказательств. Дело в том, что химиотерапия, как эффективный способ борьбы с раком, применяется в онкологии уже более 60 лет, а иммунотерапия – только пять лет (слишком маленький срок для создания доказательной базы). Поэтому на данный момент у медиков нет фактов, подтверждающих способность иммунотерапии выступать действенным профилактическим средством. Наблюдая за эволюцией онкологии, можно увидеть, что клинические испытания, в первую очередь, направлены на изучение поведения опухолей с метастазами. И только после получения всех необходимых доказательств в области лечения злокачественных опухолей на прогрессирующих стадиях, ученые приступят к исследованиям профилактики онкологических рецидивов. Наиболее исследуемые формы рака в области иммунотерапии – это рак легкого и меланома. Вопрос: Как быть, если пациент сам требует проведения экспериментального лечения? Опытный специалист всегда выбирает обоснованную методику терапии, дабы не подвергать риску пациента, изучая на нем вероятность эффективных последствий. Израильские специалисты поддерживают только доказательную медицину. Только в тех случаях, когда химиотерапия не достигает своей цели или противопоказана, они могут прибегнуть к экспериментальному лечению. Вопрос: Можно ли считать создание препарата «Линпарза» настоящим прорывом в области лечения рака? Инновационный препарат «Линпарза» в январе 2018 года уже получил одобрение FDA для лечения женщин – носительниц генетической мутации BRCA с метастатическим раком молочной железы. Согласно наблюдениям, использование «Линпарзы» в сочетании с химиотерапией приводит к более длительной ремиссии. И пусть пока речь идет только о снижении активности болезни, специалистами такие результаты уже оцениваются как большое достижение. В настоящее время проводится исследование, по результатам которого ученые хотят доказать свою гипотезу о том, что это лекарство действенно и при лечении пациенток с раком молочной железы, у которых не обнаружено мутации BRCA. Мы очень надеется на успешное окончание этих исследований. И все-таки главным критерием оценки эффективности препарата продолжает оставаться уровень выживаемости пациентов в результате проведенного исследования. Однако и такая составляющая, как беспрогрессивная выживаемость онкобольных, имеет большое значение, ведь речь идет о периоде времени до момента наступления рецидива. Теперь, благодаря «Линпарзе», у пациенток с диагнозом «рак молочной железы» появилось это драгоценное для них время. К сожалению, онкологические заболевания развиваются с большой скоростью, поэтому, учитывая этот факт, на рынке медицинских услуг каждые несколько месяцев появляются новые методики терапии и новые препараты. Возможность продления периодов ремиссии позволяет онкологическим больным воспользоваться инновационными прогрессивными видами терапии, значительно продлевая им жизнь. Вопрос: Данные статистики показывают, что около 75% больных с диагнозом «рак поджелудочной железы» умирают. Ведутся ли перспективные исследования в области изучения данной формы рака? К сожалению, приходится признать, что в этой области каких-либо революционных подвижек не наблюдается. Для этого имеется ряд причин. Первая из них – быстрое и агрессивное развитие заболевания. Вторая – анатомическая структура поджелудочной железы существенно затрудняет проведение хирургических мероприятий. Третья – сами по себе манипуляции со злокачественной тканью данного органа могут привести к распространению рака по всему организму. Четвертая – на данный момент для лечения этой формы онкологии еще не созданы персонализированные лекарственные средства. Именно это и объясняет высокий процент смертности среди пациентов с раком поджелудочной железы. Однако унывать не стоит. В ходе исследований израильским ученым при сравнении ДНК опухолей поджелудочной железы агрессивного и менее агрессивного типов удалось выявить существенную разницу между генетическими характеристиками опухолей. Более агрессивный тип рака отличался низким уровнем молекул microRNA-34a, подавляющих гены, способствующие развитию онкологии, и высоким уровнем онкогена Plk1, ускоряющего рост злокачественных опухолей. А у больных, выживших в течение долгого времени, наблюдается обратная связь: высокий уровень microRNA-34a и низкий уровень онкогена Plk1. Вопрос: Можно ли надеяться, что выявленная израильскими исследователями связь между характеристиками опухоли и уровнем выживаемости послужит своеобразным толчком к открытию новых препаратов? Чтобы ускорить эту возможность, наши ученые разработали миниатюрные носители лекарственных средств – наночастицы, выделяющие действующее вещество под воздействием специального фермента, обнаруженного в раковой опухоли. Результаты опытов, проводящихся на мышах, действительно впечатляют: по истечении 45 дней лечения была зафиксирована задержка роста рака на 96%. Мы полагаем, что данное открытие может стать базой для будущего создания эффективной комбинации препаратов, способной продлить жизнь пациентам с агрессивным видом рака поджелудочной железы. Кроме того, принципы, открытые в этом исследовании, могут послужить основой для проведения новых опытов, способствующих созданию новых лекарств для других форм онкологии. Однако это, несмотря на многообещающее начало, произойдет еще не скоро. Вопрос: Есть ли в настоящее время возможность использовать достижения в области персонализированной медицины при лечении рака поджелудочной железы? Безусловно, но только в том случае, когда есть возможность идентифицировать мутацию. В качестве примера приведем историю одной из его пациенток, прошедших операцию Уипл и просившую заменить химиотерапию на иммунотерапию, потому что очень тяжело переносила лечение. Мы решили выяснить, подходит ли она по показателям для назначения ей персонализированной терапии. Результаты теста «Foundation» дали положительный ответ: выявлено пять вариаций мутаций генов МЕК и BRAF. Это означало, что пациентке можно было предложить целых пять опций лечения. Одним из вариантов стал препарат «Mikinist», который используют при лечении меланомы. Такой вариант нельзя было даже спрогнозировать. В настоящий момент женщина проходит лечение именно по этой программе и доктор очень надеется на положительный результат. Вопрос: Можно ли привести истории победы над раком, одержанные благодаря именно иммунотерапии? Таких историй уже очень много. Но особенно мы гордимся успехами в лечении пациентов с диагнозом «рак легкого». Еще пять лет назад практически все пациенты после постановки такого диагноза жили не больше года, так как в арсенале онкологов были лишь только химиотерапевтические средства. На сегодняшний день статистика показывает, что теперь более 20% пациентов достигают пятилетней выживаемости, а это уже можно считать настоящим прогрессом. Вот одна из историй. В 2014 году к нам на лечение поступила 67-летняя пациентка с большой опухолью в легком и метастазами в костях. Кстати, она не курила и не болела другими заболеваниями. Она страдала от тяжелых симптомов: дисфункции нижних конечностей и тяжелейшей одышкой. После операции по удалению метастазов в костях ей провели радиотерапию и тестирование на наличие мутаций. Результаты теста выявили наличие EGFR – гена, ответственного за развитие злокачественной опухоли. Согласно этим результатам был назначен женщине препарат «Tarceva», который она принимала до 2017, демонстрируя прекрасную переносимость. Однако после контрольных проверок у пациентки была выявлена метастаза в легком и ей была проведена жидкая биопсия, выявившая наличие новой мутации PDL-1. И вот уже целый год она принимает другой иммунотерапевтический препарат «Tecentriq», прекрасно чувствует себя при этом и живет полноценной жизнью. Сам доктор Ноам Речь идет о высоком уровне контроля над заболеванием, так как власть над метастазирующим видом рака легкого вот уже в течение четырех лет – это и есть самая настоящая победа. Вопрос: Что можно посоветовать людям, услышавшим столь страшный диагноз как «рак»? Прежде всего, не поддаваться панике и унынию, а начать немедленно действовать. И если человек сам не в состоянии искать нужного специалиста, то ему должны помочь близкие люди, поддержка которых так важна для больного в такое тяжелое для него время. Медицина не стоит на месте, она все время развивается, поэтому не стоит опускать руки, особенно, если речь идет о прогрессирующей стадии заболевания. Помните: болезнь можно остановить, перевести в состояние ремиссии, что позволит дождаться появления нового лекарства, способного помочь. Инновационные лекарственные средства и методики персонализированной терапии уже позволили онкологам повысить уровень излечения от рака до 70%, тогда как 25 лет назад процент выживаемости онкобольных не превышал и 50%. Применение лекарственных комбинаций и новейших технологий для лечения различных форм онкологии привело к существенному терапевтическому эффекту. Боритесь за свою жизнь и верьте в современную медицину. Как решаются вопросы с организацией поездки к нам на лечение От пациента/ки потребуется только медицинские документы или выписку из них по данному случаю, которые могут быть подготовлены на русском языке. Их вы направляете на нашу электронную почту: [email protected] Мы их переводим на иврит, ведущие специалисты специалисты проводят заочный консилиум по ним, и через несколько дней Вы получаете ответ. Где сообщается о целесообразности приезда (бывают такие запущенные случаи, что и мы бессильны), какой срок пребывания необходим, перечень лечебно-диагностических мероприятий, который мы предлагаем, условия размещения, стоимость мед.мероприятий, проживания, трансфера и др. организационные вопросы У нас есть специальный отдел, который занимается организационными вопросами : встреча в аэропорту, трансфер, заказ места проживания, сопровождение переводчика на всех этапах лечения и диагностики, экскурсионное обслуживание. У нас есть и свой жилой фонд: это полностью оборудованные 2-3 комнатные квартиры. В квартирах есть все: телевизор со спутниковым телевидением и русскими каналами, стиральная машина, холодильник, кондиционер, оборудованная кухня, интернет Обычно проживание в квартирах дешевле, чем гостиницы. Наши пациенты бесплатно обеспечены следующим: сопровождением переводчика в мед.центре. трансфером место проживания - мед.центр - место проживания мобильным телефоном и местной СИМ картой переводом на русский язык мед.документов полученных в Израиле